Этот прекрасный свободный мир... - Страница 12

-- Но если нас не убили до сих пор... -- упрямо возразил Джек.

-- Да, -- согласился Роберт, -- это дает надежду, что они все же попытаются разобраться... Но, видишь ли, Джек, мне не нравится, как они на нас смотрят... Так не смотрят на людей, во всяком случае -- на живых. Мы для них уже трупы, они нас даже не видят...

"Нет, видят", -- мысленно поправил себя Роберт, -- "хотя и странно". Как художник, он не мог определить значение этих взглядов. В них чувствовалась заинтересованность, но какая-то неправильная. Ближе всего эти взгляды напоминали оценивающий взгляд инструктора в летнем военном лагере, когда тот размышлял, подтянется ли мальчишка еще раз на турнике или нет, пробежит ли с полной выкладкой дистанцию или свалится на середине пути, и что будет, если дать ему пинка -- разрыдается или бросится на тебя с кулаками? И все же во взгляде инструктора человечности было больше. Нет, сейчас Роберт столкнулся с чем-то иным. С чем-то очень знакомым, что он наблюдал совсем недавно. Но что?

***

Ричард Томпсон, сенатор Свободных, поднялся со своего места и произнес "Нет" и почти тотчас перехватил гневный взгляд Эллис Дженкинс. Оставалось надеяться, что Свирепая Эллис не станет в отместку топить его законопроект. В конце концов, для ответственного сенатора поддержание в должном порядке дорог должно было значить больше, чем возможность снижения минимального возраста для женщин, жаждущих насладиться зрелищем Арены. Сама Эллис, как сенатор и председатель комитета, ни под какие ограничения не подпадала, но, видимо, страдала за положение женщин в целом. Будь на то воля Ричарда, он вообще запретил бы женщинам любоваться боями -- не только с трибун, но даже и по сети -- а еще лучше и вовсе запретил бы Арену, но это была одна из тех целей, путей к которой сенатор пока не видел. Оставалось делать то, что можно, и искать пути к тому, что пока было нельзя.

Когда голосование по законопроекту Ричарда завершилось, и даже Эллис после томительной паузы сказала "Да", консул Томпсон, старший брат Ричарда, ободряюще кивнул, консул Стейтон, кузен Ричарда, одобрительно поднял руку, а консул Торнтон, не принадлежащий ни к одной из знаменитых семей, счел необходимым подойти к сенатору, чтобы поздравить Ричарда и пожать ему руку. Законодательный месяц подошел к концу, и теперь у сенатора было шесть дней на отдых и встречи с нужными людьми.

Закрытый департамент Библиотеки как всегда встретил его прохладой и тишиной. Незнакомый нумер выскочил из-за стола, и Ричард скользнул взглядом по его ошейнику.

-- Доктор Джордан, мне нужны все данные по стабилизации прокола за последние десять лет, -- подал заявку сенатор.

-- Это потребует времени, свободный. -- Нумер согнул спину под идеальным углом, являвшимся выражением максимальной почтительности, а затем, почти захлебываясь от рвения, указал сенатору на кресло и журнальный столик. -- Прикажете подать кофе, чай или минеральную воду?

Настроение сенатора испортилось. Линкольн Райт никогда не был столь услужлив, с ним всегда можно было почти по-человечески поговорить, и он никогда не забывал взять чашечку кофе и себе.

-- Кофе, доктор, -- Ричард расположился в кресле, схватив первый попавшийся журнал. "Хорошее все же обращение -- "доктор", -- уже в который раз думал он. Дома он уже смирился с этим -- в конце концов, домашнюю обслугу и правда можно было счесть почти детьми, но обращаться к опытному инженеру или историку как к несмышленому ребенку было бы неловко и стыдно. -- А где доктор Райт? -- задал сенатор волнующий его вопрос.

-- Доктор Райт принял участие в новых исследованиях по социологии -- "Программа С", -- немедленно удовлетворил его любопытство новичок. -- Прикажете подготовить отчет?

-- Спасибо, доктор, не надо,-- ответил Ричард.

Итак, у него еще будет возможность попить кофе с доктором... то есть, уже свободным Райтом.

-- Лучше поторопите ваших людей по моему запросу. У меня мало времени.

Сенатор бросил взгляд на обложку иномирного журнала и оба нумера тотчас вылетел у него из головы, потому что с обложки на Ричарда смотрел молодой еще дед Джейк.

Несколько минут сенатор лицезрел фотографию, а потом наваждение рассеялось. Это был другой человек. У него были темные волосы, карие, а вовсе не серые глаза. А еще у него не было родинки над губой и рассеченной брови. И все же он был удивительно похож на деда. "Роберт Шеннон мертв", -- прочитал Ричард. -- "1984-2012". Раскрыл журнал и увидел еще несколько фотографий. На этот раз сходство показалось ему не таким сильным -- другая прическа, иная одежда, однако стоило все это прикрыть, как на Ричарда вновь начинал смотреть дед. Сенатор глубоко вздохнул, а затем принялся перелистывать журнал в поисках основной статьи номера. Ее заголовок вполне подходил для характеристики деда Джейка: "Молодой гений из Массачусетса".

"Роберт Френсис Томпсон Шеннон, -- читал Ричард, -- родился в Бостоне..."

Томпсон и Бостон? Совпадение или нет? -- вскинулся сенатор. Ричард перевернул страницу и остановился. На этот раз на него действительно смотрел молодой Джейк.

"Родословное древо семейства Томпсонов-Шеннонов", -- гласила подпись. Фотография прадеда -- Ричард помнил ее по семейному альбому... Фотография Джейка и... подумать только, а у деда, оказывается, была сестра и она вышла замуж в тот самый день, когда деда не стало. А еще у деда был племянник -- вот этот самый Роберт Шеннон. Который, выходит, приходился ему дядей и был четырьмя годами его моложе. Вот именно, что был, -- мрачно размышлял Ричард. Был и нелепо погиб несколько дней назад. Значит, надо забыть об этой истории. Их деды порвали со старым миром, жаль только не окончательно, в который раз вздохнул сенатор. К сожалению и эта проблема относилась к той горе нерешенных проблем, решить которые Ричард пока не мог. Оставалось взять себя в руки и заняться возможным. Ричард отбросил журнал и отправился в подготовленную для него кабину.